Ещё один действительно Хороший Писатель зачем-то занят самоидентификацией. Ну, наверное, у писателей так принято подводить итоги года.
А я перелистываю подаренный мне в воскресенье альбом "Кондопога". Ностальгирую...
Не по Ледовому Дворцу и органу - при мне их еще не было и город не отличался так вызывающе от среднестатистического райцентра. По тому городу, в котором прожил 11 лет...
И, не желая нарушать прошлогоднюю традицию, с некоторым опозданием поздравляю с Днем Рождения маму моей крестной дочери Марину Крузман (ну хорошо, Бошакову, Бошакову, блин) путем вытаскивания из архивов старого-старого текста. 1991 год и я не менял здесь ни единого слова; автор приносит извинения за неуместную актуальность отдельных строчек текста:)
2001.
1
Вечерние новости -- четыре бомбы на Киев.
Орден Дружбы Народов израильскому премьер-министру.
К две тысячи двадцатому году каждому по квартире.
В Кинешме какая-то дама читает чужие мысли:
говорят, прочитав, что -- там, в голове Президента,
слегла с инфарктом, смущена суетой момента.
2
Без робости беру твою руку -- уже под сорок;
в такие годы на все решаешься проще.
Тремя этажами ниже остался дворик,
ранее вписанный в некий жизненный прочерк.
Вспомним обиды, поговорим о птичках...
Покурил бы, да утром кончились спички.
3
Модель поведения внедрена в проект разговора:
когда мы вспомнили то тридцать первое мая,
друзья за окном закричали: "Держите вора!"
и я подошёл к тебе, немного хромая.
Далее, несмотря на телепрограмму,
к трём часам не спеша проиграли всю драму.
4
Во сне тебе снились громадные скалы и теплое солнце,
действительно к этому времени вставшее над горизонтом.
Утром - "доброе утро", кончиком пальца по шее, и порция
крепкого кофе. Уходя, я забыл свой зонтик.
Это - к дождю. Дочь-старшеклассница, глядя
исподлобья-спросонья, так и "не вспомнила дядю".
1.12.91.
